Вскоре появился отряд кирасир, за ним необыкновенной высоты сани, и в них сидел Пугачев; насупротив духовник его и еще какой-то чиновник, вероятно секретарь Тайной экспедиции, за санями следовал еще
отряд конницы.
И Перстень исчез в кустах, уводя за собою коня. Разбойники один за другим пропали меж деревьев, а царевич сам-друг с Серебряным поехали к Слободе и вскоре встретились с
отрядом конницы, которую вел Борис Годунов.
Неточные совпадения
Егеря и казаки удержались кое-как, а Михельсон между тем переправился с остальным
отрядом; порох перевезла
конница, пушки потопили и перетащили по дну реки на канатах.
Кар потерял вдруг свою самонадеянность. С донесением о своем уроне он представил Военной коллегии, что для поражения Пугачева нужны не слабые
отряды, а целые полки, надежная
конница и сильная артиллерия. Он немедленно послал повеление полковнику Чернышеву не выступать из Переволоцкой и стараться в ней укрепиться в ожидании дальнейших распоряжений. Но посланный к Чернышеву не мог уже его догнать.
Положение
отряда Милославского, из которого не оставалось уже и третьей доли, становилось час от часу опаснее: окруженный со всех сторон, стиснутый между многочисленных полков неприятельских, он продолжал биться с ожесточением; несколько раз пробивался грудью вперед; наконец свежая, еще не бывшая в деле неприятельская
конница втеснилась в сжатые ряды этой горсти бесстрашных воинов, разорвала их, — и каждый стрелец должен был драться поодиночке с неприятелем, в десять раз его сильнейшим.
A за ними далеко — синяя же река. И над ними синело все в осенних мягких тонах высокое небо… Они были еще там, далеко, в нескольких верстах от позиций, занятых передовым сербским
отрядом, но по этой медленно придвигающейся огромной массе артиллерии, пехоты и
конницы можно было угадать, какая страшная сила готовилась обрушиться на ничтожный по численности сербский передовой
отряд.
Полуектов остается на левом берегу, пока не наведен мост и не переправлены через него регулярная
конница, артиллерия и тяжести его
отряда.
14 июня у Сеньючена между нашей
конницей и передовыми
отрядами японцев завязался горячий бой, после которого, японцы обстреливали санитарный поезд в пяти верстах от Сеньючена.
Началась ужасная резня. Поляки стреляли из домов и, собравшись густыми толпами, нападали на русских. Наша пехота колола их без пощады,
конница рубила и топтала лошадьми — все бежало от русских в поле, за местечко, где большая часть
отряда Огинского стояла на бивуаке. Русские, взятые Огинским в плен при Речице и запертые в одном из городских домов, бросились из окон и примкнули к своим.